– …Хотя, – добавил он с некоторым опозданием, – боюсь, что обстоятельства вряд ли позволят мне сделать это.

Они улыбнулись друг другу; их руки разжались. Блейз поспешил к выходу.

Глава 33

Блейз дал задание автопилоту машины доставить его в офис. Здесь он потратил чуть больше часа на просмотр сообщений, поступивших за время его отсутствия с других планет, однако вестей от Данно с Земли среди них не, оказалось. Зато каждый из вице-президентов, которых он посетил, счел своим долгом отправить ему послание.

Почти в одинаковых выражениях они сообщали об увеличении количества членов своих организаций, а также о последовавшем в результате этого расширении своих возможностей.

Блейз с удовлетворением отметил, что ряды Иных в основном росли за счет людей не старше сорока лет, поскольку людей зрелого возраста обычно гораздо сложнее убедить избрать в жизни новый путь Возможно, наступит время, когда они начнут привлекать и более пожилых, но это произойдет только тогда, когда им удастся установить достаточно твердый контроль над большинством миров.

Что касается вице-президентов, то они оказались достаточно честолюбивы – как, кстати, Блейз и предполагал. Он указал им реальный путь к власти, и несмотря на непредсказуемость предложенного им пути в будущее, некоторые из них уже начали карабкаться по ступеням вверх.

Блейз подготовил им закодированные сообщения, информируя о предполагаемой встрече. Где именно она состоится – их известят в надлежащее время. И тогда они должны будут сразу отправиться в путь. Кроме того, он постарался воодушевить их на продолжение начатых дел.

Уже смеркалось, когда Блейз закончил все дела в офисе и отправился домой.

Он приготовил себе легкий ужин, а затем решил дать отдых голове, погрузившись в волшебный мир перелистываемых страниц старинных книг из своей коллекции. Когда он наконец улегся в постель, то обнаружил, что снова думает об Антонии Лю, и тут же постарался выбросить ее образ из памяти, снова представив себя во Вселенной, невыразимо одинокого, глядящего на миры и человечество издалека.

В этих мечтах было какое-то холодное очарование. Оно уводило его от суетного мира и напоминало о бегущих минутах бренной жизни, ни одну из которых нельзя потерять даром.

Наконец Блейз погрузился в глубокий сон без сновидений.

Проснувшись утром, он позавтракал и оделся почти так же, как и при прошлом посещении церкви, хотя теперь одежда была немного лучше, а туфли – не такими старыми: несмотря на почтенный возраст, они демонстрировали следы некоей заботы о них. Все это создавало впечатление еще не окончательно опустившегося человека Он отпустил машину, не доехав нескольких кварталов до отеля, в котором находилась штаб-квартира Деррела Маккея и его организации, и остаток пути прошел пешком.

Швейцар у входа в отель посмотрел на него с опаской, но все же пропустил внутрь. В холле Блейз сразу заметил двоих мужчин в городской одежде, но с загорелыми лицами, какие бывают у тех, кто провел большую часть жизни в деревне. Они сидели в креслах неподалеку от входа и когда он проходил мимо, проводили его внимательными взглядами.

Блейз обратился к администратору и, предъявив письмо Самуила Годсарма, объяснил цель своего визита.

Тот предложил ему посидеть в холле и подождать. Через некоторое время ему вручили бланк заявления. Блейз заполнил его на имя Блейза Маклейна, указав, что Генри – его отец, а Джошуа и Уилл – братья. Прошел час; администратор вызвал его, взял заполненный бланк и вручил значок и ключ.

– Ключ – для специального лифта, – предупредил он. – Поднимитесь на одном из них на верхний этаж и покажите значок тому, кто вас встретит.

– Благодарю вас, – сказал Блейз. Но администратор уже отвернулся от него. Блейз пересек холл под взглядами сидящих там в креслах за маленькими столиками мужчин и женщин.

Бесшумный лифт поднял его на сороковой этаж. На площадке он увидел двух мужчин почти такого же роста, как он сам, но фунтов на двадцать-сорок потяжелее. Не говоря ни слова, Блейз протянул им письмо Годсарма.

Один из охранников также безмолвно взял письмо и ушел, в то время как второй остался стоять перед Блейзом. Он явно был начеку, хотя выглядел не слишком враждебно.

Трезво оценив свои возможности, Блейз решил, что в случае необходимости с этим охранником он бы вполне справился. Через несколько минут вернулся первый и кивком головы пригласил Блейза следовать за ним. Все происходило в полном молчании.

Они пошли по коридору отеля и остановились возле самой обычной двери почти в самом его конце.

– Это Борис, – назвал себя его провожатый, постучав легонько в дверь.

Через несколько мгновений она распахнулась, и Борис слегка подтолкнул Блейза вперед.

Они оказались в просторной гостиной одного из наиболее роскошных номеров отеля. Правда, мебель здесь наверняка заменили: вдоль стен стояло несколько кресел, а за большим столом сидел Деррел Маккей.

На нем были обычные серые брюки и голубая рубашка. На спинку его кресла был наброшен черный плащ.

– Все в порядке, Борис, – сказал Маккей. – Встаньте возле двери. И подождите.

Стол был завален бумагами, и поверх них, прямо перед Маккеем, Блейз заметил развернутое письмо Годсарма.

– Блейз Маклейн? – спросил Маккей, глядя на него.

– Да, Великий Учитель.

– Я только что говорил с Самуилом Годсармом по телефону. Вижу, что он нисколько не преувеличивал, рассказывая о вашем росте. А вот насчет того, что вы можете быть как-то особенно полезны мне, я пока не знаю. Расскажите лучше, что вы делали в его церкви с момента, когда впервые переступили ее порог, и до того, как он послал вас ко мне.

Блейз так и сделал, стараясь говорить по возможности простым и понятным языком.

– И значит, именно после вашей проповеди, – сказал Маккей, выслушав Блейза, – Самуил решил написать это письмо?

– Да, я думаю, именно тогда, – ответил Блейз. – Потому что он увидел, как глубоко я был потрясен вами и вашей речью.

– Скажите мне, – продолжил Маккей, – ваше выступление хорошо восприняли в общине?

– Полагаю, что да, Великий Учитель, – ответил Блейз, – но я лишь повторил для них слова вашей речи в Палате, и думаю, именно они так глубоко их затронули. Я не верю, что они испытывали подобное когда-либо раньше.

– Должно быть, вы неплохо представили им мою речь. – Маккей дружески улыбнулся Блейзу. – Наверняка Самуил просто испугался, что вы будете лучшим проповедником, чем он сам. Скорее всего, поэтому он и послал вас ко мне. По телефону он сообщил, что вы выросли на ферме и что ваш отец держал коз. Где это было?

– Это район Зеленых Пастбищ, – объяснил Блейз – примерно девяносто миль от Экумени.

– Да, знаю, – кивнул Маккей.

У Блейза уже сложилось определенное мнение об этом человеке. Он заметил, что Маккей достаточно проницателен, причем это качество довольно странно контрастирует с его благообразной внешностью. Не будь Маккей квакером, Блейз решил бы, что его религиозность всего лишь удобный фасад, за которым скрывается непомерное честолюбие.

Словом, Маккей был примерно в таком же положении, как и сам Блейз. Он желал власти, чтобы направлять тех, кто ему подвластен, на путь, который считал правильным.

Пока Блейз предавался размышлениям, Маккей тоже думал о чем-то своем. Затем он снова заговорил:

– А что вы умеете делать?

– Любую работу на ферме, Великий Учитель, – ответил Блейз. – Я могу управляться с козами, запрягать их в тележку или плуг и вообще ухаживать за ними. Надеюсь, что здесь, в городе, найду работу, потому что нам на ферме очень нужны деньги. Правда, пока что я не нашел никакой.

– Вы когда-нибудь держали в руках оружие? – поинтересовался Маккей. Блейз заколебался, зная, что любой из тех, за кого он сейчас себя выдавал, тоже не сразу стал бы отвечать на подобный вопрос. Даже для самого бедного фермера было обычным делом иметь дома какое-нибудь оружие: и для охоты на кроликов, и для защиты от нападений враждебных церковных групп. Очевидно, Маккей пытался узнать, не участвовал ли Блейз в подобных стычках.